Ригвир инструкция по применению

Регливир — инструкция по применению

Синонимы, аналоги

Статьи

Внимательно прочитайте эту инструкцию перед тем, как начать приём/применение лекарственного препарата.
Данный лекарственный препарат отпускается без рецепта. Для достижения оптимальных результатов следует строго выполнять все рекомендации, изложенные в инструкции.
Сохраните инструкцию, она может потребоваться вновь.
Если у Вас возникли вопросы, обратитесь к врачу.

Регистрационный номер:

ЛП-005906

Торговое наименование:

Регливир

Международное непатентованное или группировочное наименование:

Аммония глицирризинат

Лекарственная форма:

спрей для местного и наружного применения

Состав на 100 мл препарата

Описание

Жидкость от светло-желтого с коричневатым оттенком до светло-коричневого цвета без запаха или со слабым характерным запахом.

Фармакотерапевтическая группа

Противовирусное и иммуностимулирующее средство.

Код АТХ

D06BB.

Фармакологические свойства

Фармакодинамика

Аммония глицирризинат обладает комплексным терапевтическим воздействием (противовирусным, противовоспалительным, иммуностимулирующим, противозудным и регенерирующим).
Аммония глицирризинат обладает противовирусным действием на разные типы ДНК и РНК вирусов in vitro и in vivo (Varicella Zoster, вирус простого герпеса типа I и II, цитомегаловирус, различные типы вируса папилломы человека, в том числе онкогенные). Аммония глицирризинат прерывает репликацию вирусов на ранних стадиях, вызывает выход вириона из капсида, тем самым не допуская его проникновение в клетки. Инактивирует указанные вирусы в нетоксичных для нормально функционирующих клеток концентрациях. Мутантные штаммы вирусов, резистентные к ацикловиру и йодоуридину, высокочувствительны к препарату, как и не мутантные штаммы.
Аммония глицирризинат обладает противовоспалительной активностью, которая сочетается со стимулирующим влиянием на гуморальный и клеточный иммунитет. Существенно тормозит выброс кининов и синтез простагландинов клетками соединительной ткани в зоне воспаления.
Иммуностимулирущий эффект проявляется повышением числа и активности Т-лимфоцитов, уменьшением концентрации иммуноглобулина G и увеличением концентрации иммуноглобулина А и М. Индуцирует выработку собственных интерферонов.
Регенерирующее действие обусловлено улучшением репарации кожи и слизистых.

Фармакокинетика

При местном и наружном применении аммония глицирризинат депонируется в очагах поражения. Системная абсорбция происходит медленно. Препарат обнаруживается в крови в следовых количествах.

Показания к применению

• вирусная инфекция, вызванная вирусом папилломы человека, в том числе бессимптомное выделение вируса папилломы человека высокого онкогенного риска в составе комбинированной и комплексной терапии;
• вирусная инфекция, вызванная вирусом простого герпеса I и II типов в составе комплексной терапии;
• вирусная инфекция, вызванная вирусом Varicella Zoster (опоясывающий лишай) в составе комплексной терапии;
• вирусная инфекция, вызванная цитомегаловирусом в составе комплексной терапии;
• профилактика рецидивов вирусных инфекций, вызванных вирусом простого герпеса I и II типов, вирусом Varicella Zoster, вирусом папилломы человека, цитомегаловирусом;
• профилактика и лечение остроконечных кондилом и патологий шейки матки, вызванных вирусом папилломы человека, цитомегаловирусом;
• профилактика и лечение состояний, сопровождающихся снижением местного иммунитета, в том числе неспецифического вульвовагинита, кандидозного вульвовагинита и бактериального вагиноза, в составе комплексной терапии;
• при явлениях дискомфорта в области половых органов, сопровождающихся зудом, жжением и сухостью слизистых оболочек, в том числе после полового акта;
• при явлениях дискомфорта в области половых органов, сопровождающихся зудом, жжением и сухостью слизистых оболочек при недостаточности функции яичников.

Противопоказания

Повышенная чувствительность к компонентам препарата.

Применение при беременности и в период грудного вскармливания

Препарат разрешен к применению в течение всего периода беременности и периода грудного вскармливания.

Способ применения и дозы

Наружно, интравагинально и интрауретрально.
Перед применением флакон встряхивать.
При применении флакон желательно держать в вертикальном положении, чтобы лекарство свободно поступало в насадку-распылитель (максимально допустимый угол наклона – 45°).
При наружном применении препарат наносится на всю пораженную поверхность кожи с расстояния 4-5 см путем 1-2 нажатий клапана пульверизатора, что является оптимальной терапевтической дозой.
Для интравагинального применения препарата прилагается специальная насадка-распылитель. Раствор удобнее вводить, сидя на краю ванны. Перед применением снять клапан с флакона пульверизатора и надеть клапан насадки до щелчка. Затем насадку ввести во влагалище и произвести впрыскивание путем 1-2 нажатий насадки, что является оптимальной терапевтической дозой.
При применении препарата мужчинами для промывания уретры он впрыскивается в наружное отверстие мочеиспускательного канала путем 1-2 нажатий клапана пульверизатора.

В качестве профилактического противовирусного средства препарат рекомендуется применять до и после полового акта.

Побочное действие

Повышенная чувствительность к компонентам препарата.
В редких случаях возможны местные аллергические реакции, в том числе в виде контактного дерматита.
Если хотя бы одно из указанных в инструкции побочных действий усугубляется или Вы заметили побочные эффекты, не указанные в инструкции, сообщите об этом врачу.

Передозировка

До настоящего времени случаев передозировки не наблюдалось.

Взаимодействие с другими лекарственными средствами

Не выявлено взаимодействия с основными группами лекарственных препаратов, применяемых для комплексного лечения при указанных заболеваниях (антибиотики и антисептики, противовоспалительные и обезболивающие средства).
При одновременном применении аммония глицирризината и других противовирусных препаратов, в частности производных ацикловира, йодоуридина, интерферона и иммуномодуляторов, происходит усиление его действия.

Особые указания

Насадку промывают кипяченой водой с мылом и хранят в прилагаемой полиэтиленовой упаковке. Конструкция насадки позволяет сохранить эффект равномерного орошения шейки матки и стенок влагалища.
Для использования в условиях стационара интравагинальное орошение препаратом в зеркалах можно производить без насадки.
Для эффективного действия не требуется предварительного промывания участка нанесения.
В случае проявления признаков непереносимости использование препарата прекратить.

Влияние на способность управлять транспортными средствами, механизмами

Применение препарата не оказывает влияния на способность к управлению транспортными средствами и занятию другими потенциально опасными видами деятельности, требующими повышенной концентрации внимания и быстроты психомоторных реакций.

Форма выпуска

Спрей для местного и наружного применения 0,1%.
По 15 или 60 мл во флаконы из полиэтилена высокой плотности белого цвета, укупоренные насадкой-распылителем для кожного применения с защитным колпачком.
Каждый флакон в комплекте с насадкой-распылителем для интравагинального применения из полиэтилена высокой плотности белого цвета в полиэтиленовой упаковке и инструкцией по применению помещают в пачку из картона.

Условия хранения

При температуре от 15 до 75 °С.
Хранить в недоступном для детей месте.

Срок годности

3 года.
Не применять по истечении срока годности.

Условия отпуска

Отпускают без рецепта.

Производитель

ЗАО «ВИФИТЕХ», Россия
142279, Московская обл., Серпуховский район, район пос. Оболенск, Оболенское шоссе, стр. 16/2.

Владелец регистрационного удостоверения/ Организация, принимающая претензии потребителя

ООО «Миллор Групп», Россия
117186, Москва, Нахимовский проспект, д. 22.

Комментарии

(видны только специалистам, верифицированным редакцией МЕДИ РУ)

Registration

RIGVIR^® was first registered in 2004.

Reimbursement

Since 2011 — 2019 RIGVIR^® was fully reimbursed for residents of Latvia and over 70% of reimbursed melanoma patients have been treated with RIGVIR^®. Since 2015 RIGVIR^® is included in the national guidelines for melanoma treatment in Latvia.

Studies

Both pre-registration and post-registration studies have demonstrated a significant RIGVIR^® response to many cancer types besides melanoma, for example stomach and rectum cancer etc. as well as rare diagnoses. Learn more in the page section on clinical studies and results.

Mode of action

RIGVIR^® finds and infects tumor cells. This process is called oncotropism. Subsequently, RIGVIR^® replicates in tumor cells and destroys them. This process is called oncolysis. Both processes, oncotropism and oncolysis, are selective for tumor cells and healthy cells are only minimally affected, if at all.

The effect of Rigvir on isolated melanoma cell viability compared to control sample, at different times.

• Главная
• Аналитика
• Виротерапия: генная инженерия на службе у онкологии

Картинка с сайта: protiv-raka.ru

Виротерапия – один из относительно новых методов лечения рака, принципиально не похожий на стандартные (системную и лучевую терапию, хирургию). Метод называют многообещающим, но результаты исследований пока не позволяют широко использовать его. Как «работает» виротерапия, почему она еще не вошла в арсенал онкологов и какие сомнительные методы под нее мимикрируют – разбираемся в этом материале.

Долгое время онкология стояла на трех китах – химиотерапии, лучевой терапии и хирургии. Каждый из этих методов помог спасти тысячи жизней, но в своем развитии они уже вышли на плато. Появление таргетной терапии благодаря накоплению знаний о генетических особенностях опухолей во второй половине XX века открыло новые перспективы в лечении онкозаболеваний, хотя и ее возможности все еще достаточно сильно ограничены. Однако генная инженерия вывела на арену борьбы с раком принципиально новые методы. Один из таких методов – виротерапия.

Почему этот метод опять стал предметом обсуждения?

Журнал Lancet недавно назвал виротерапию уникальным подходом к лечению одного из самых тяжелых онкологических заболеваний – злокачественных глиом. А поводом для этого стали недавно полученные обнадеживающие результаты применения метода. В июне 2021 года в Lancet был опубликован комментарий о трех клинических исследованиях. В первом исследовании 20 % пациентов (из 25) прожили более 3 лет после лечения, а у 3 пациентов объем опухоли сократился на 95 % и более. Во втором исследовании виротерапия повысила общую выживаемость, которая достигла 21 % через 24 мес. и сохранялась на этом уровне 36 мес. В последнем исследовании медиана общей выживаемости составила 12,2 мес. (8,0–16,4 мес.), и 4 (36 %) из 11 пациентов были все еще живы через 18 мес. после виротерапии. И хотя все эти исследования – I фазы, их результаты можно считать большим шагом вперед не только в лечении глиом, но и в целом в виротерапии рака, потому что, как мы покажем в этой статье, данный метод переживает свои взлеты и падения и немногие исследования доходят до этапа с участием пациентов.

Что такое виротерапия?

В онкологии вирусы рассматриваются преимущественно как фактор канцерогенеза: например, практически никто уже не оспаривает тот факт, что некоторые типы вируса папилломы человека вызывают рак шейки матки, ануса, вульвы, влагалища, пениса и ротоглотки. Но не так давно оказалось, что вирусы можно использовать и в качестве оружия против рака.

Виротерапия, вирусная терапия, вирусная онколитическая терапия (все эти термины синонимичны) в самом примитивном понимании – это «лечение вирусами», но если попытаться дать строгое определение, то мы увидим, что некоторые нюансы этого понятия до сих пор четко не сформулированы. Так, NCI, с одной стороны, дает такую дефиницию виротерапии: лечение с использованием вирусов, которые были подвергнуты изменению в лабораторных условиях, чтобы приобрести способность находить и разрушать опухолевые клетки, не поражая здоровые клетки. Иначе говоря, согласно этому определению NCI, виротерапия – это лечение исключительно измененными в лаборатории вирусами (и, как мы покажем ниже, под этим изменением подразумевается генетическая модификация). С другой стороны, в определении онколитических вирусов тот же NCI указывает, что они могут возникать естественным путем или могут быть созданы в лаборатории путем изменения других вирусов. Однако в статье об онколитической вирусной терапии NCI подчеркивает, что, хотя к группе онколитических вирусов относятся и вирусы, встречающиеся в природе, и вирусы, модифицированные в лаборатории, на сегодняшний день только один онколитический вирус – генетически модифицированная форма герпесвируса – был одобрен FDA (для лечения меланомы). Получается, что лечение вирусами, встречающимися в природе, не подпадает под современное определение виротерапии, данное NCI, хотя они и могут обладать онколитическими свойствами. Этот вывод имеет принципиальное значение, так как некоторые медицинские центры предлагают пациентам такое лечение.

Вероятно, дело в том, что на заре своего развития виротерапия располагала только этими самыми природными онколитическими вирусами. И хотя определенный противоопухолевый эффект, без сомнения, наблюдался, он был нестойким и недолгим. Проблема заключалась в том, что отсутствие нормального вирус-специфического иммунного ответа закономерно ухудшало состояние пациента, а его наличие, соответственно, сильно ослабляло противоопухолевый эффект. Это завело виротерапию в тупик. После этого идея была на десятилетия забыта, и новый этап в развитии виротерапии наступил только после того, как в игру вступила генная инженерия.

Виротерапия имеет статус официально признанного научного метода – но пока экспериментального. Однако существуют методы лечения, которые тоже называются виротерапией, хотя под это определение не подпадают.

Существует два основных направления генной модификации вирусов для терапии рака. «Трансдукционное нацеливание» должно модифицировать поверхностные белки вириона таким образом, чтобы обеспечить связывание вируса преимущественно с рецепторами, расположенными на поверхности опухолевых клеток. А в результате «нетрансдукционного нацеливания» должна усилиться избирательность репликации вируса на опухолевых клетках.

Считается, что при повреждении опухолевой ткани вирусы запускают сигнальные пути запрограммированной клеточной смерти (например, ERK), индуцируя такие естественные процессы, как аутофагия, апоптоз и некроз, напрямую нарушая метаболизм опухоли и ограничивая ресурсы для ее жизнедеятельности. Также клетки опухоли могут быть повреждены вирусом опосредованно путем ограничения кровоснабжения ткани и усиления иммунного ответа за счет активации системы комплемента, выработки специфических антител и развития неспецифического воспаления.

В последние годы идет активное накопление знаний о том, какие именно процессы протекают в клетках и тканях при виротерапии. В сентябре 2018 года в СМИ было заявлено о том, что ученые смогли в реальном времени наблюдать процесс проникновения онколитического вируса в раковую клетку. Международная группа исследователей из НИТУ МИСиС и University of Calgary (Канада) впервые применили методику прижизненной микроскопии для исследования взаимодействия онколитических вирусов с опухолевыми и здоровыми клетками организма подопытных животных. Исследователи представили технологию, позволяющую наблюдать в режиме реального времени, как ведет себя вирус в тканях живого организма. Результаты работы опубликованы в журнале Molecular Therapy Oncolytics.

Какие препараты для виротерапии существуют?

Несмотря на непростой путь, который прошла виротерапия, прогресс в этой области все-таки привел к созданию препаратов, выпущенных на фармрынок. Знаковым событием в области виротерапии стало одобрение FDA в октябре 2015 года первого препарата для виротерапии – Imlygic (talimogene laherparepvec). Препарат используется для терапии меланомы и представляет собой живой генетически модифицированный вирус простого герпеса 1-го типа, который вводится непосредственно в очаги меланомы, селективно размножается внутри раковых клеток и вызывает их разрушение и гибель.

На данный момент talimogene laherparepvec остается единственным препаратом, получившим разрешение FDA и EMA для применения в клинической практике. Препарат указан в руководстве для пациентов с меланомой, изданном NCCN. В российских клинических рекомендациях по лечению меланомы кожи и слизистых оболочек препарат не упоминается, поскольку в России он не зарегистрирован. Однако Россия участвует в клинических испытаниях этого препарата.

Генные модификации, которым подвергается вирус перед созданием препарата, включают повышение селективности в отношении опухоли и усиление способности влиять на противоопухолевый иммунный ответ за счет выработки колониестимулирующего фактора гранулоцитов и макрофагов (GM-CSF). По заявлению сайта drugs.com, точный механизм действия препарата неизвестен.

Talimogene laherparepvec (T-VEC) прошел открытое рандомизированное клиническое исследование III фазы OPTiM (NCT00769704), в котором была доказана его эффективность и безопасность в лечении пациентов с меланомой кожи стадии IIIB–IV (в том числе IV M1a). Пациенты (n = 436) с неоперабельной инвазивной меланомой, которая не поддавалась хирургической резекции, были случайным образом распределены в соотношении 2:1 по двум группам. В 1-й группе пациентам проводили инъекции T-VEC в очаги опухоли, во 2-й группе – подкожные инъекции GM-CSF. Первичной конечной точкой была доля пациентов, у которых зарегистрирован длительный ответ (объективный ответ, наблюдаемый в течение 6 мес. и более без перерывов). Ключевые вторичные конечные точки – общая выживаемость и общая частота получения ответа.

Доля пациентов с длительным ответом была значительно больше в группе виротерапии T-VEC (16,3 %; 95 % ДИ 12,1–20,5 %), чем в группе GM-CSF (2,1 %; 95 % ДИ 0,0–4,5 %); отношение шансов 8,9; p < 0,001). Общая частота ответа также была выше в группе T-VEC (26,4 %; 95 % ДИ 21,4–31,5 %), чем в группе GM-CSF (5,7 %; 95 % ДИ 1,9–9,5%). Медиана общей выживаемости составила 23,3 мес. (95 % ДИ 19,5–29,6 мес.) в группе T-VEC и 18,9 мес. (95 % ДИ 16,0–23,7 мес.) в группе GM-CSF (отношение рисков 0,79; 95 % ДИ 0,62–1,00; р = 0,051). Эффективность T-VEC была наиболее высокой у пациентов с IIIB, IIIC и IV M1a стадиями и у пациентов, не проходивших ранее лечения.

Препарат продолжает активно изучаться, но интерес к нему снижается в связи с последними публикациями. Так, в сентябре 2021 года обнародованы результаты мультицентрового рандомизированного плацебо-контролируемого исследования MASTERKEY-265 (NCT02263508), в котором изучена эффективность talimogene laherparepvec в сочетании с пембролизумабом в лечении нерезектабельной меланомы IIIB–IVM1c. Добавление виротерапии к терапии пембролизумабом не повысило выживаемость без прогрессирования и общую выживаемость, хотя разница в медиане выживаемости без прогрессирования составила 5,8 мес. Исследование приостановлено. В более ранних публикациях, где анализировалась общая частота ответа, результаты были более обнадеживающими. Интересно, что в данном исследовании участвовали и российские ученые.

Сейчас другое мультицентровое исследование II фазы (NCT02366195), в котором тоже принимают участие 3 российских медучреждения и 50 российских пациентов, близится к завершению.

Изначально разработчики надеялись расширить перечень показаний к применению препарата. Так, несколько лет назад изучалась эффективность препарата в лечении рака поджелудочной железы, молочных желез и колоректального рака, но только в клинических испытаниях I фазы. Будут ли они продолжены, пока неясно. Проведено также клиническое испытание II фазы, где изучено применение talimogene laherparepvec в лечении плоскоклеточного рака головы и шеи. В 2010 году была начата III фаза испытаний, но она была прервана компанией Amgen в связи с изменением представлений о плоскоклеточном раке головы и шеи. Возможно, это решение было связано с появлением предположений о роли вируса герпеса как фактора риска развития данного рака.

В Китае проводятся клинические исследования эффективности препарата Oncorine в лечении канцероматоза брюшины и злокачественного асцита.

В том же 2015 году было получено разрешение на проведение III фазы клинических испытаний препарата Pexa-Vec (JX-594). Это препарат на основе рекомбинантного штамма вируса осповакцины, у которого для уменьшения реактогенности удален ген тимидинкиназы и встроен ген GM-CSF человека. Он предназначен для лечения гепатоцеллюлярной карциномы. Клинические испытания III фазы проходят в нескольких десятках стран в 86 больницах.

В Латвии был разработан «Ригвир» – препарат живого, не патогенного для человека, не генномодифицированного, но «обученного» – по словам разработчиков – энтеровируса группы ECHO. Центр виротерапии в Латвии предлагает пройти лечение препаратом пациентам с меланомой и многими другими онкологическими заболеваниями. Препарат не был одобрен FDA, но зарегистрирован в Латвии, Грузии, Армении и Узбекистане. При этом в латвийских и российских СМИ «Ригвир» описывается как новейший способ лечения опухолей, который стремительно поражает опухолевые клетки, не затрагивая здоровые.

Распространение «Ригвира» в Латвии в марте 2019 года было временно прекращено: его производители неоднократно нарушили законодательство о рекламе.

В СМИ о «Ригвире» рассказывается как об уникальной «разработке советских ученых», которая лечит очень многие виды рака. При этом сообщается об одном побочном эффекте – «слегка повышенная температура». Если внимательно проанализировать данные о препарате, представленные на официальном сайте латвийского центра виротерапии, а также изучить историю его применения, становится ясно: под современное определение виротерапии его применение не подпадает: препарат содержит не генномодифицированный энтеровирус. Да и заявленная производителями эффективность препарата может быть далека от правды.

Но на этом список препаратов, выпущенных на рынок, заканчивается. Подавляющее большинство исследований было проведено на животных и культурах тканей. Клинические исследования в основном находятся в I или II фазе. Так, на момент написания материала в Clinicaltrials.gov зарегистрировано 116 исследований виротерапии, и только 18 из них – исследования III и IV фазы.

Есть ли российские разработки?

В России пытаются создать свои препараты для виротерапии. Так, в новосибирском Академгородке проводятся исследования на мышах по оценке эффективности вируса Зика в отношении клеток человеческой глиобластомы. Поучаствовать в исследовании пациентам пока невозможно: его эффективность и безопасность не до конца оценены даже на мышах, поэтому речи о переходе к тестированию на людях пока не идет. Кроме того, исследователи не сообщают данные о генных модификациях вируса. Сейчас эти исследования скорее относятся к фундаментальной науке, нежели представляют собой прикладную разработку.

В сентябре 2018 года Российский научный фонд со ссылкой на «Медвестник» написал, что первые российские препараты для виротерапии «могут быть выпущены уже через 2–3 года». Довольно смелое заявление – с учетом того, сколько времени в действительности занимает проведение всех фаз клинических испытаний до вывода препарата на рынок. Более сотни пациентов с терминальными стадиями рака яичников, глиобластомы, рака толстой кишки прошли виротерапию «в экспериментальном порядке» в Институте молекулярной биологии им. В.А. Энгельгардта РАН, сообщалось в статье. Работа была поддержана грантом. Главный научный сотрудник института чл.-корр. РАН, профессор Петр Чумаков сообщил, что им удалось добиться «если не выздоровления, то длительной ремиссии заболевания». Он рассказал также, что для создания препаратов используются 15 энтеровирусов, вирус Сендай, известный как вирус парагриппа мышей 1-го типа, и некоторые другие, а также «полностью синтетические вирусы, эксперименты с которыми пока не ведутся на людях».

В июне 2020 года Петр Чумаков дал интервью изданию RT, в котором заявил, что под его руководством при поддержке Минздрава и Минобрнауки созданы российские препараты для виротерапии и что должны начаться доклинические испытания в институте имени Смородинцева в Санкт-Петербурге. Он предположил, что на эти испытания потребуется 5–6 мес., а уже в начале 2021 года они могут быть закончены и начнутся переговоры о начале клинических испытаний. Ученый сообщил, что свой метод разработчики уже опробовали на нескольких пациентах. Однако, как он признался, хорошие результаты получены не у всех: «…каждый конкретный вирус нашей панели действует только на 15–20 % пациентов. Остальные оказываются к вирусу устойчивы. Однако у нас есть много разных вирусов, и мы можем подобрать свой для любого пациента». Петр Чумаков пояснил, что в институте ведется разработка тестов, которые будут основаны на обычной биопсии и смогут быстро показать, к какому вирусу опухоль чувствительна.

Увы, обнаружить на PubMed публикации о результатах проведенных этим коллективом клинических исследований II–III фазы не удалось. В российских же журналах обнародованы в основном данные исследований на культурах клеток и экспериментов на животных. Так, в одной из работ выявлена выраженная онколитическая и репликационная активность вируса Коксаки A7 и полиовируса 1-го типа при тестировании в модели культур клеток глиобластом, инфицированных вирусами in vitro, а также in vivo, в модели подкожных опухолевых ксенотрансплантатов на мышах с иммунодефицитом. Вирус Коксаки В5 вызывал лишь частичное сокращение числа опухолей, а Коксаки A9 не влиял на опухолеобразование.

Как пишет в своей статье Сергей Нетесов, член-корреспондент РАН, сотрудник Новосибирского государственного университета, с 1998 по 2003 год в Государственный научный центр вирусологии и биотехнологии «Вектор» силами лаборатории автора статьи был получен вариант аденовируса 5-го серотипа с полностью удаленным геном Е1В и частично – геном Е1А. Препарат на его основе был назван канцеролизином. Он был проведен через полный цикл доклинических испытаний под руководством профессора ГНЦ ВБ «Вектор» А.Н. Сергеева. На основе их результатов канцеролизин был допущен к клиническим испытаниям I фазы, которые в 2007 году прошли в РОНЦ им. Н.Н. Блохина с участием 8 пациентов-добровольцев. Испытания показали хорошую переносимость пациентами канцеролизина, а в двух случаях наблюдался и лечебный эффект, несмотря на то что у всех пациентов была IV стадия болезни. К сожалению, пишет автор, денег на последующие испытания в те годы так и не было выделено, а позднее это утратило актуальность из-за публикаций о разработке онколитических вирусов следующих поколений.

Судя по всему, энтузиазм по поводу создания российского препарата для виротерапии несколько преждевременен. Возможно, однако, что этому помешал другой вирус, всем уже известный. Но в российских СМИ использование онколитических вирусов называют многообещающим подходом.

В России ни один из препаратов для виротерапии (ни российского, ни иностранного происхождения) зарегистрирован не был, соответственно, виротерапия не включена в клинические рекомендации и стандарты лечения.

Что мешает внедрению виротерапии в рутинную практику?

Малое количество препаратов, зарегистрированных за рубежом, и отсутствие зарегистрированных российских препаратов – следствие того, что разработка качественного и безопасного препарата виротерапии очень сложна.

Эффективность действия вируса определяется количеством вводимых в организм вирусных частиц. Виротерапия становится эффективной, если количество вирусных частиц достигает «виремического порога». Он рассчитывается с учетом механизма действия отдельного вируса и факторов, ограничивающих поступление вируса в ткань опухоли. Вот лишь некоторые из них:

• секвестрация вирусных частиц в печени и селезенке;
• нейтрализация вирусов нормальными иммунными механизмами и возможность развития системного воспаления;
• необходимость в селективном связывании вирусных частиц с эндотелиоцитами сосудов опухоли;
• ограниченная проницаемость тканевых барьеров.

Все эти ограничения означают, что генная модификация используемых вирусов необходима. В арсенале исследователей есть несколько вариантов модификации вирусных частиц для повышения эффективности виротерапии:

• помещение вирусной частицы в специальный «переносчик», в качестве которого могут выступать прогениторные клетки мезенхимальной природы, иммунные клетки, липосомные образования, оксид графена или полимерные материалы. Наличие переносчика обеспечивает наилучшую доставку вируса непосредственно в ткань опухолей и одновременно с тем – минимальное число системных побочных эффектов;
• изменение генома вируса для повышения его тропности к ткани конкретной опухоли, введение дополнительных факторов вирулентности;
• внедрение в геном вирусных частиц отдельных генов-репортеров. Они позволяют отслеживать распределение вируса в организме и изучать процент его секвестрации в ткани опухоли и экскреторных органах. Исследованиями показана эффективность введения гена симпортера йодида натрия, благодаря которому распределение вируса в организме можно в дальнейшем отслеживать посредством КТ или ОФЭКТ;
• введение вместе с вирусными частицами непатогенных бактерий, предварительное применение иммуномодуляторов и ингибиторов системы комплемента для ограничения системного противовирусного ответа и предотвращения развития системного воспаления в ответ на введение вируса.

Еще одним ограничительным фактором может стать развитие резистентности опухоли к виротерапии. Пока нет данных о развитии перекрестной резистентности между вирусами, применяемыми для виротерапии, и другими противоопухолевыми средствами. Данных о развитии резистентности непосредственно к препаратам виротерапии также нет – возможно, ввиду недостаточного числа крупных клинических исследований.

Как проводится виротерапия?

В основном препараты онколитических вирусов вводятся локально, внутрь опухоли. Например, упомянутый выше Imlygic вводят непосредственно в очаги меланомы. Такой способ позволяет контролировать дозу вводимого вируса и максимально увеличить количество вирусных частиц непосредственно в ткани опухоли. Прямое введение онколитического вируса в ткань опухоли снижает вероятность развития общего противовирусного иммунного ответа, что также способствует сохранению эффективной концентрации вируса в ткани опухоли.

Для множественных и труднодоступных опухолей локальное введение препарата невозможно. В таком случае используется системная виротерапия с внутривенным введением препаратов. Ограничивают эффективность системного введения уже описанные выше факторы: неравномерное распределение в системном кровотоке, нормальный противовирусный иммунный ответ и развитие генерализованных побочных эффектов.

Реже для доставки препарата виротерапии в организм в исследованиях используются такие методы, как подкожное и интраперитонеальное введение. Предполагается, что внутриполостное (интраперитонеальное или интраплевральное) введение может стать особенно эффективным для лечения опухолей органов брюшной полости, грудной полости и малого таза. Рассматривался вариант интратекального введения препарата для лечения пациентов с мультиформной глиобластомой.

Насколько опасны побочные эффекты виротерапии?

Наиболее часто при виротерапии возникают гриппоподобный синдром, локальные неприятные ощущения в месте инъекции, гематологические нарушения с панцитопенией и нарушение функции печени. Например, при терапии Imlygic у участников клинического исследования чаще наблюдались усталость, озноб, лихорадка, тошнота, гриппоподобные симптомы и боль в месте инъекции.

Гриппоподобный синдром и местные реакции не представляют опасности и склонны проходить самостоятельно. Но гематологические побочные эффекты были достаточно опасными. Наиболее тяжелым стал лейкоз, развившийся у пациентов с тяжелым комбинированным иммунодефицитом, получавших сложную схему противоопухолевой терапии.

Так оправдан ли энтузиазм последних публикаций?

Виротерапия имеет большой потенциал для дальнейшего изучения и развития. Современные возможности генной инженерии могут помочь преодолеть существующие ограничения и сделать виротерапию успешным дополнительным или даже основным методом противоопухолевой терапии. В то же время ввиду отсутствия убедительных данных о безопасности и эффективности группа препаратов для виротерапии очень малочисленна, и они не могут применяться повсеместно, так как во многих странах не зарегистрированы официально. Внедрения методов виротерапии в российские клинические рекомендации вряд ли стоит ожидать в ближайшее время, но это возможно, если препараты будут зарегистрированы в России.

Однако многие онколитические агенты в настоящее время находятся в стадии разработки, что дает надежду на будущие успехи этого метода. Есть вероятность, что в конечном итоге в арсенале онкологов появится целый новый класс противораковых агентов.

• Почему этот метод опять стал предметом обсуждения?
• Что такое виротерапия?
• Какие препараты для виротерапии существуют?
• Есть ли российские разработки?
• Что мешает внедрению виротерапии в рутинную практику?
• Как проводится виротерапия?
• Насколько опасны побочные эффекты виротерапии?
• Так оправдан ли энтузиазм последних публикаций?

Картинка с сайта: protiv-raka.ru

Для сравнения: при использовании стандартных методов лечения медиана выживаемости при глиобластоме не превышает 12 мес.

Treatment using a virus that has been changed in the laboratory to find and destroy cancer cells without harming healthy cells.

A type of virus that infects and lyses (breaks down) cancer cells but not normal cells. Oncolytic viruses can occur naturally or can be made in the laboratory by changing other viruses. Certain oncolytic viruses are being studied in the treatment of cancer. They may make it easier to kill tumor cells with chemotherapy and radiation therapy.

Отметим, что некоторые профессиональные сообщества (например, ASC) и организации (например, NCCN) вообще не дают определения виротерапии. При этом в материале о раке яичников, адресованном пациентам, NCCN о виротерапии рассказывает.

Словарь медицинских терминов MeSH (созданный National Library of Medicine) дает такое определение: онколитическая виротерапия – использование аттенуированных (ослабленных) вирусов в качестве противоопухолевых агентов для избирательного уничтожения раковых клеток (“Use of attenuated viruses as antineoplastic agents to selectively kill cancer cells”). Здесь не упоминается о лабораторной модификации вирусов, однако само понятие аттенуации подразумевает лабораторное воздействие, поскольку аттенуацией называется искусственное ослабление вирулентности. Год введения термина в словарь – 2006.

Впервые влияние вирусных инфекций на опухоли было замечено в начале ХХ века. В 1904 году описан иммуносупрессивный эффект вируса гриппа при миелоидном лейкозе. Первое полномасштабное клиническое исследование эффективности виротерапии было проведено в 1956 году с использованием «дикого» типа аденовируса у 30 пациентов с раком шейки матки, но в нем не было получено убедительных доказательств замедления прогрессирования опухоли и влиянии виротерапии на выживаемость пациентов.

Исследования онколитической активности вирусов получили дальнейшее развитие в 1950–1970-х годах. Так, было обнаружено, что у перенесших корь больных лимфомой Беркитта наблюдается улучшение состояния. Увы, эффект был недолгим.

Началом новой эры онколитической виротерапии можно считать 1991 год, когда был разработан генномодифицированный вирус простого герпеса 1-го типа со сниженной нейротоксичностью и измененным геном тимидинкиназы. Такой модифицированный вирус селективно размножался в культуре клеток глиомы и уничтожал их, а также оказывал значительный противоопухолевый эффект в экспериментах на мышах с имплантированными человеческими глиомами.

Колонка редакции

Габай Полина Георгиевна

Шеф-редактор

Неважно, откуда деньги, – дайте лекарства

Картинка с сайта: protiv-raka.ru

В конце мая 2024 года Верховный суд подтвердил: выдавать онкологическим больным противоопухолевые препараты для лечения на дому законно. Речь идет о лекарствах, которые назначаются и оплачиваются по системе ОМС.

Как шли суд да дело

Коротко история выглядит так. Кировский ТФОМС проверял Кирово-Чепецкую ЦРБ в плане правильности расходования средств. При этом были выявлены нарушения: больница в рамках оказания медпомощи по ОМС выдавала противоопухолевый препарат онкопациентам для самостоятельного приема на дому. Однако изначально препараты приобретались медорганизацией за счет средств ОМС для лечения в условиях дневного стационара в Центре амбулаторной онкологической помощи (ЦАОП).

ТФОМС потребовал от ЦРБ вернуть якобы израсходованные нецелевым образом денежные средства и оплатить штраф на эту же сумму. По мнению ТФОМС, выдача пациенту на руки лекарств возможна, но только если это региональный льготник, а препарат закуплен за счет регионального бюджета. В рамках же медпомощи по ОМС выдавать лекарства на дом нельзя. К тому же врач должен быть уверен в том, что больной действительно принимает лекарство, и наблюдать за его состоянием. В дневном стационаре это делать можно, а вот на дому нет.

Требование фонда медицинская организация добровольно не исполнила. Начались судебные разбирательства. И вот почти через два года после проверки Верховный суд встал на сторону лечебного учреждения.

Все суды, куда обратилась Кирово-Чепецкая ЦРБ, сочли доводы ТФОМС несостоятельными. Медицинская помощь оказана в отношении онкозаболевания, включенного в базовую программу ОМС, а сам препарат входит в Перечень ЖНВЛП. Обоснованность назначения лекарства во всех случаях неоспорима. Переведенные на амбулаторное лечение пациенты получили препараты на весь курс терапии еще в момент нахождения на лечении в ЦАОП и ознакомлены с правилами приема. Более того, все они ежедневно связывались с врачом ЦАОП по телефону либо видеосвязи.

Поскольку это уже не первая подобная ситуация, есть надежда, что проблема, с которой много лет сталкиваются онкобольные в разных субъектах РФ, начала решаться.

История из прошлого

Напомним, что ранее (в марте 2023 года) внимание к данной теме проявил Комитет по охране здоровья и социальной политике Заксобрания Красноярского края. Там предложили внести поправки в закон № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» и легализовать практику оплаты по ОМС таблетированного лечения онкозаболеваний в дневных стационарах. Региональные парламентарии руководствовались тем, что обеспечить лекарствами всех нуждающихся онкобольных только за счет регионального бюджета, без финансового участия системы ОМС, не получается. Тогда поводом к рассмотрению ситуации стали многочисленные штрафы, наложенные аудиторами системы ОМС на региональный онкодиспансер. Там выдавали таблетированные препараты, закупленные за счет средств ОМС, пациентам, которые числились на лечении в дневном стационаре, но по факту принимали таблетки дома.

Здесь суд тоже встал на сторону клиники, а не страховщиков. Возможность существования однодневного стационара, где за один день пациенту назначают противоопухолевую терапию, выдают лекарства на руки и отпускают домой до конца курса лечения, была легализована. Однако важно, чтобы врач ежедневно контролировал состояние пациента по доступным средствам связи. Подробнее о ситуации и решении Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа рассказано в материале второго номера экспертно-аналитического вестника «ЭХО онкологии».

Денег не хватает

В первом выпуске журнала «ЭХО онкологии» эксперты обратили внимание на один момент.

В России действует порядок льготного лекарственного обеспечения пациентов на амбулаторном этапе, однако финансовых средств на региональные льготы многим субъектам РФ явно не хватает.

Видимо, данное обстоятельство и привело к тому, что деньги ОМС используются для лекарственного обеспечения пациентов, в том числе онкологических, через дневной стационар.

Федеральный фонд ОМС и Минздрав России неоднократно отмечали, что с 2019 года в регионах пошли сокращения трат на закупку противоопухолевых лекарств. Тогда началась реализация федерального проекта «Борьба с онкозаболеваниями», под который кратно вырос бюджет ОМС. Для финансистов системы здравоохранения источник оплаты того или иного вида медпомощи, конечно же, принципиален. Но пациенты не должны становиться крайними в спорах о том, кто и за что должен платить.

Что касается дистанционного врачебного наблюдения, то в век цифровых технологий это вообще не проблема. Телефон, СМС, мессенджеры, видеосвязь избавляют ослабленных болезнью и лечением онкопациентов от необходимости ежедневно посещать дневной стационар, чтобы получить таблетку.

Лед тронулся?

Казалось бы, решение Верховного суда по делу Кирово-Чепецкой ЦРБ может стать переломным моментом в устранении данной финансово-правовой коллизии. И все-таки созданный судебный прецедент – это еще далеко не полное и окончательное решение задачи по распределению бремени между разными источниками финансирования онкослужбы. Вряд ли можно предлагать регионам управлять ситуацией «вручную», всякий раз обращаясь в суд. Проблему надо решать системно.

Скорее всего, поиск такого решения по справедливому финансовому обеспечению лекарственной помощи онкопациентам на амбулаторном этапе лечения будет продолжен. Один из возможных вариантов – разработать в системе ОМС отдельный тариф на проведение таблетированной противоопухолевой терапии в амбулаторных условиях. И соответственно, исключить данный раздел из системы регионального льготного лекобеспечения.

Также неплохо бы увеличить срок, на который пациенту выдают лекарства после выписки из стационара для продолжения терапии на дому. Сейчас, согласно приказу Минздрава РФ № 1094н, таблетированные препараты разрешено выдавать на руки только на 5 дней. Теоретически этот срок можно продлить с учетом продолжительности курса противоопухолевой терапии. Нужно лишь продумать механизм компенсации этих расходов лечебным учреждениям.

Другой вариант – транслировать в регионы опыт Москвы. При назначении лекарства больному сахарным диабетом и муковисцидозом тот получает компенсационную выплату на приобретение препаратов для лечения в амбулаторных условиях. Это происходит в том случае, когда препарат отсутствует в аптечном сегменте, осуществляющем льготное лекобеспечение. Выплата производится из средств регионального бюджета. Почему бы не принять аналогичное решение в масштабах страны в отношении онкобольных?

Задача поставлена, способы решения предложены. Какой из них выберут законодатели и регулятор, покажет время.

• Как шли суд да дело
• История из прошлого
• Денег не хватает
• Лед тронулся?

19/06/2024, 14:06

Габай Полина Георгиевна

Шеф-редактор

Картинка с сайта: protiv-raka.ru

Данные Счетной палаты о заболеваемости злокачественными новообразованиями (ЗНО), основанные на информации ФФОМС, не первый год не стыкуются с медицинской статистикой. Двукратное расхождение вызывает резонный вопрос – почему?

Государственная медицинская статистика основана на данных статформы № 7, подсчеты  ФФОМС — на первичных медицинских документах и реестрах счетов. Первые собираются вручную на «бересте» и не проверяются, вторые — в информационных системах и подлежат экспертизе. Многие специалисты подтверждают большую достоверность именной второй категории.

Проблема в том, что статистика онкологической заболеваемости не просто цифры. Это конкретные пациенты и, соответственно, конкретные деньги на их диагностику и лечение. Чем выше заболеваемость, тем больше должен быть объем обеспечения социальных гарантий.

Но в реальности существует диссонанс — пациенты есть, а денег нет. Субвенции из бюджета ФФОМС рассчитываются без поправки на коэффициент заболеваемости. Главный критерий — количество застрахованных лиц. Но на практике финансирования по числу застрахованных недостаточно для оказания медпомощи фактически заболевшим. Федеральный бюджет не рассчитан на этот излишек. И лечение заболевших «сверх» выделенного финансирования ложится на регионы.

Коэффициент заболеваемости должен учитываться при расчете территориальных программ. Однако далее, чем «должен», дело не идет — софинансирование регионами реализуется неоднородно и, скорее, по принципу добровольного участия. Регионы в большинстве своем формируют программу так же, как и федералы, — на основе количества застрахованных лиц. Налицо знакомая картина: верхи не хотят, а низы не могут. Беспрецедентные вложения столицы в онкологическую службу, как и всякое исключение, лишь подтверждают правило.

Этот острый вопрос как раз обсуждался в рамках круглого стола, прошедшего в декабре 2023 года в Приангарье. Подробнее см. видео в нашем Telegram-канале.

При этом ранняя выявляемость ЗНО является одним из целевых показателей федеральной программы «Борьба с онкологическими заболеваниями». Налицо асинхронность и алогичность в регулировании всего цикла: человек — деньги — целевой показатель.

Рост онкологической выявляемости для региона — ярмо на шее. Выявил — лечи. Но в пределах выделенного объема финансовых средств, которые не привязаны к реальному количеству пациентов. «Налечить» больше в последние годы стало непопулярным решением, ведь законность неоплаты медицинскому учреждению счетов сверх выделенного объема неоднократно подтверждена судами всех инстанций. Поэтому данные ФФОМС говорят о количестве вновь заболевших, но не об оплате оказанной им медицинской помощи.

Демонстрация реальной картины заболеваемости повлечет больше проблем, нежели наград. Такие последствия нивелирует цели мероприятий, направленных на онконастороженность и раннюю диагностику. Это дополнительные финансовые узы в первую очередь для субъектов Российской Федерации.

ФФОМС нашел способ снять вопросы и убрать расхождение: с 2023 года служба предоставляет Счетной палате данные официальной медицинской статистики. Однако требуются и системные решения. Стоит рассмотреть альтернативные механизмы распределения финансирования и введение специальных коэффициентов для оплаты онкопомощи. И, конечно же, назрел вопрос об интеграции баз данных фондов ОМС, медицинских информационных систем, ракового регистра и др. Пока что это происходит только в некоторых прогрессивных регионах.

26/01/2024, 14:27

Комментарий к публикации:

Выявил – лечи. А нечем

Габай Полина Георгиевна

Шеф-редактор

Битва за офф-лейбл продолжается

Картинка с сайта: protiv-raka.ru

Вчера в «регуляторную гильотину» (РГ) поступил очередной проект постановления правительства, определяющий требования к лекарственному препарату для его включения в клинические рекомендации и стандарты медицинской помощи в режимах, не указанных в инструкции по его применению. Проще говоря, речь о назначениях офф-лейбл. Предыдущая редакция документа была направлена на доработку в Минздрав России в феврале этого года.

Это тот самый документ, без которого тема офф-лейбл никак не двигается с места, несмотря на то, что долгожданный закон, допускающий применение препаратов вне инструкции у детей, вступил в силу уже более года назад (п. 14.1 ст. 37 Федерального закона от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Вступить-то он вступил, но вот только работать так и не начал, потому что до сих пор нет соответствующих подзаконных нормативных актов. Подчеркнем, что закон коснулся только несовершеннолетних, еще более оголив правовую неурегулированность, точнее теперь уже незаконность, взрослого офф-лейбла. Но и у детей вопрос так и не решен.

Один из необходимых подзаконных актов был принят одновременно с законом – это перечень заболеваний, при которых допускается применение препаратов офф-лейбл (распоряжение Правительства от 16.05.2022 №1180-р). В перечень вошел ряд заболеваний, помимо онкологии, – всего 21 пункт.

А вот второй норматив (требования, которым должны удовлетворять препараты для их включения в стандарты медпомощи и клинические рекомендации) разрабатывается Минздравом России уже более года. Именно его очередная редакция и поступила на днях в систему РГ.

Удивляют годовые сроки подготовки акта объемом от силы на одну страницу. С другой стороны, эта страница открывает дорогу к массовому переносу схем офф-лейбл из клинических рекомендаций в стандарты медпомощи и далее в программу госгарантий. По крайней мере, в детской онкогематологии такие назначения достигают 80–90%. А это означает расширение финансирования, хотя скорее больше просто легализацию текущих процессов.

В любом случае для регулятора это большой стресс, поэтому спеха тут явно не наблюдается. Да и вообще решение вопроса растягивается, оттягивается и переносится теперь уже на 1 сентября 2024 года. Именно этот срок предложен Минздравом для вступления акта в силу. Еще в февральской редакции норматива речь шла о 1 сентября 2023 года, что встретило несогласие экспертов РГ. Причина очевидна – сам закон вступил в силу 29 июня 2022 года и дальнейшие промедления в его реализации недопустимы.

Что касается самих требований, то надо сказать, что в нынешней редакции они много лучше февральских, но тоже несовершенны. Не будем вдаваться в юридические нюансы: они будут представлены в РГ.

А в это время… врачи продолжают назначать препараты офф-лейбл, так как бездействие регулятора не может служить основанием для переноса лечения на 1 сентября 2024 года.

12/07/2023, 11:50

Страница редакции

Препарат Rigvir, предназначенный для пациентов с раком кожи – меланомой, был изобретен в Латвии в 1960-е годы и до последнего времени входил в список компенсируемых лекарств. Однако теперь Rigvir исчез с «домашнего» рынка. А тем временем больные, принимавшие его, озабочены его судьбой и возможностью снова его получить.

Читательница «МК-Латвии», пожелавшая остаться неизвестной, пишет, что она в шоке и гневе «от действий правительства»: «Если кто помнит, был в Латвии изобретен уникальный препарат от рака ригвир. Люди со всего мира приезжали в Латвию лечиться. И моя мама тоже лечилась им. До 2019 года он был компенсируемый, а потом вдруг резко объявили, что он не прошел последние проверки, снят с регистра и вычеркнут из списка компенсируемых. Мы прекратили лечение, так как за свои деньги покупать ригвир было дорого. Это было шесть лет назад. Сейчас, кажется, меланома к маме вернулась, и я начала поиски ригвира. Так вот, оказывается, наш препарат продали Америке, где его предлагают за бешеные деньги! А мы не можем получить свой же препарат, у нас же и для нас изобретенный!»

Первое, что мы сделали – обратились в Государственное агентство лекарств. И получили ответ – на данный момент регистрация препарата Rigvir в Латвии не восстановлена, соответственно, распространять его на территории Латвии запрещено. Куда же он делся?

Начали за здравие

Препарат Rigvir изобретен Айной Муцениеце (1924-2010) – латвийским ученым, хабилитированным доктором медицины, заслуженным деятелем науки в области иммунологии и вирусологии, создателем виротерапии. В 50-х годах прошлого века, проводя исследования вирусов кишечного тракта маленького ребенка, А. Муцениеце обнаружила, что эти вирусы способны бороться с раковыми клетками.

Продолжая исследования в лаборатории института микробиологии Академии наук Латвии имени Аугуста Кирхенштейна, доктор Муцениеце открыла и исследовала вирус с наиболее очевидными возможностями уничтожения раковых клеток, назвав его Rigvir (рижский вирус). Не получив государственной поддержки и помощи, А. Муцениеце упорно продолжала работать над своим открытием. Так появилось лекарство, цель которого – борьба с меланомой (раком кожи). Его зарегистрировали в 2004 году, еще до вступления Латвии в ЕС. Тогда регистрация медикаментов в Латвии проходила по правилам, которые отличаются от нынешних.

В 2011 году Rigvir был включен в латвийский список компенсируемых медикаментов для пациентов с диагнозом меланома, государство оплачивало его в среднем для 300 пациентов в год. В 2015 году Национальная служба здравоохранения утвердила клиническое руководство по лечению рака кожи, согласно которому Rigvir считался средством допустимой вспомогательной терапией после хирургического вмешательства.

Для всех хорош не будешь

Препарат Rigvir неоднократно подвергался критике со стороны медицинского сообщества. В 2017 году три ассоциации латвийских врачей – онкологи, онкологи-химиотерапевты и специалисты по редким заболеваниям – обратились с письмом сразу в несколько ответственных учреждений с просьбой убрать препарат Rigvir из регистра лекарств, исключить из списка компенсируемых медикаментов и пересмотреть руководство по лечению меланомы. По их мнению, доказательства эффективности Rigvir недостаточны.

«Абсолютно недопустимы исследования, на основе которых этот препарат попал в список компенсируемых препаратов. Они не подтверждают его эффективность, а также по ним нельзя судить о побочных эффектах, так как в исследованиях участвовали слишком мало людей», – указывалось в письме.

Компания-производитель была не согласна с обвинениями и считала, что это – происки конкурентов.

«Препарат был зарегистрирован в Латвии по всем правилам, которые действовали на момент регистрации. И исследования были проведены заранее. И сейчас мы готовимся провести более современное клиническое исследование, чтобы зарегистрировать ригвир в Европе», – уверяла Латвийское телевидение Кристине Ючковича, исполнительный директор Rigvir.

«Все разговоры о том, что нет доказательной базы об эффективности ригвира – чушь, – утверждал академик Ивар Калвиньш (на тот момент, в 2019 году, владеющий 3% долей компании Rigvir) в программе Латвийского радио – 4 «День за днем». – Если мы говорим о доказательной базе, то ее нет практически ни у одного из препаратов, который был создан лет 30–40 назад и до сих пор находится на рынке. Например, 5-фторурацил был изобретен в 1957 году и по-прежнему считается одним из стандартных препаратов. Вы что, думаете, есть хоть одно исследование на его соответствие нашим сегодняшним требованиям? Нет!»

И все-таки он ушел…

Тем не менее в 2019 году Инспекция здравоохранения остановила распространение препарата Rigvir – после получения результатов исследований. В них говорится, что количество вируса ECHO-7 в препарате не соответствует минимальному количеству, указанному в документации. Это же подтверждали данные, полученные и от независимой британской лаборатории: вируса, который должен бороться с раковыми клетками, в препарате значительно меньше, чем обещал производитель.

Государственное агентство лекарств (ГСЛ) обязало производителя расследовать причину несоответствия и устранить ее, а также заявило, что, когда ГСЛ и Инспекция здравоохранения будут уверены в соответствии лекарства требованиям, его снова позволят распространять среди пациентов. Также на предприятие была возложена обязанность вернуть в бюджет государства финансирование, полученное в виде компенсации за серии препарата, признанных несоответствующими.

Одновременно компании Rigvir разрешили распространить остатки препарата серии, качество которой было признано соответствующим, и пациенты, уже получавшие этот препарат, могли его приобрести, но уже за свой счет.

Что сейчас с Rigvir?

«МК-Латвия» обратилась в Фонд виротерапии Айны Муцениеце и в группу Rigvir, чтобы прояснить ситуацию на данный момент. 

Представители Фонда виротерапии ответили довольно эмоционально: «Известно, что компания Rigvir до сих пор работает над возобновлением латвийской регистрации. Проделана большая работа – построено новое производственное предприятие, сертифицированное по мировым стандартам, аттестованы новые методы тестирования на вирусы, устранены причины, по которым было приостановлено распространение препарата. Также при финансировании еврофондов в Великобритании было проведено серьезное исследование безопасности Rigvir, появились новые международные публикации на этот счет».

Но в Фонде виротерапиии сомневаются, что Государственное агентство лекарств продлит регистрацию ригвира в стране: «Время национального романтизма прошло, Латвия в настоящее время в полной мере наслаждается влиянием мировой глобализации, а это дорого стоит. Но Rigvir живет и действительно доступен пациентам в других странах. Нескольким иностранным компаниям были выданы лицензии на производство и торговлю ригвиром. Но поставок препарата в Латвию, насколько нам известно, нет».

Со своей стороны представители группы Rigvir добавили, что за четыре года компания сделала все возможное и фактически все, что требовало Государственное агентство лекарств для возобновления регистрации медикамента в Латвии. «Потрачено несколько миллионов евро, проведены исследования, получены заключения от именитых лабораторий… Все возможные недостатки устранены с двойным запасом, но видно, что заказчики «убийства» препарата Rigvir тоже делают все возможное, чтобы его регистрацию не продлили и латвийские пациенты не смогли получить дешевый и эффективный «рижский вирус».

Тем не менее мы продолжаем работать над восстановлением регистрации, чтобы Rigvir мог вернуться к латвийским пациентам, поскольку известно, что это единственное лекарство для больных меланомой на ранних стадиях (1-я и 2-я стадия). В настоящее время пациенты вынуждены ждать 3-й или 4-й стадии для получения других препаратов, когда, к сожалению, положительного прогноза уже не предвидится».

Комментируя слухи о продаже патента в Америку, в группе Rigvir говорят, что патент не продан, однако иностранным компаниям действительно выданы патентные лицензии на производство препарата».

Елена ПЕВЦОВА

Инструкция